7 тысяч правнуков Екатерины и Потемкина

Новиков Сергей
На празднование юбилея Херсона 20 сентября к нам приезжал Сергей Николаевич Новиков. Человек как человек – и имя его ничего нам не скажет. Обычным советским человеком считал он себя и сам. Но вдруг его жизнь круто изменилась. Нет, он не получил наследство от американской бабушки и не принял руководящую должность в правительстве – он просто стал другим для самого себя...
 
Еще лет десять назад я размышлял над тем, что в Херсоне находится могила выдающегося человека, о котором знают все – князя Потемкина-Таврического. Он основал Херсон (а тогда мне казалось, что Херсон – это город, имеющий какое-то значение для страны: судостроительный завод, хлопчатобумажный комбинат, полупроводниковый завод, да и история города, каких мало!), основал Николаев. И херсонцы, и николаевцы, должно быть, гордятся своими городами. И вот, думал я, если бы у Потемкина были дети, каким бы, наверное, уважением они пользовались у нас! Мы бы знали о них все, ждали бы в гости, как родных...
Я оказался романтиком. Потемкин не то что не пользовался уважением в Херсоне, а даже был презираем. Вероятно, благодаря советской пропаганде, а теперь и украинской. К счастью, собственное мое мнение коррозии не подверглось, и новые московские публикации о Елизавете Темкиной – дочери Потемкина и Екатерины, перевоплотившись из легенды в данность, вызвали немалый интерес. Особенно, когда оказалось, что Темкина и ее наследники тесно связаны с нашим краем, что многие из них – известные люди.
Эти же публикации обратили на себя внимание и Сергея Николаевича Новикова, особенно те, что упоминали о семье Овсянико-Куликовских (для нас эта семья интересна основанием Каховки и обширными землевладениями на Левобережье Херсонщины). Бабушкой Сергея Николаевича была Екатерина Николаевна Овсянико-Куликовская. А все, что осталось от старого семейного архива Новиковых, – фотография бабушки.
Каково же было их удивление, когда выяснилось, что бабушкой Екатерины Николаевны была Варвара Ивановна Калагеорги – внучка императрицы Екатерины Великой и князя Потемкина-Таврического! Семья Сергея Николаевича пробовала сводить родословную еще и еще раз, подключали знакомых исследователей: все сходилось. Но как-то не верилось.
Как удалось родителям скрыть такое? Не от детей даже, а от «системы»? Ведь Сергей Николаевич, – с одной стороны, человек заурядный, но с другой... «Мои детские и школьные годы, – пишет он, – прошли в «эпоху культа Сталина»; юношеские (студенческие) счастливые – в годы становления «шестидесятников»; учение – в закрытом (секретном) вузе; работа – на секретном (урановом) предприятии, где нас «проверяли» на благонадежность ежедневно». Он встречался с такими известными учеными, как Курчатов и Келдыш, принимал участие в создании атомной бомбы... Сама жизнь Сергея Николаевича – книга, история страны. Но страны совсем не той, о которой теперь раскрылись страницы новой книги.
Как-то в Третьяковке ему на глаза попался бюст Потемкина – не из тех, что часто публикуются. По спине пробежали «мурашки». «Только в этот момент, – говорит Сергей Николаевич, – я понял, что передо мной мой предок...»
Дочь Сергея Николаевича Юлия не видит в этом ничего достойного внимания. Она продолжает считать свою семью совершенно обыкновенной. «Сколько таких, как мы?» – говорит она, имея в виду одновременно и всех нас с вами, и многочисленное потомство Елизаветы Темкиной.
Действительно, у Темкиной было десятеро детей, у каждого из них, в свою очередь, было до 12 детей! И так далее, на протяжении 6 поколений. Их судьбы, за редкими исключениями, неизвестны. По самым скромным подсчетам, если даже принять, что у каждого последующего поколения, после Темкиной, было по трое детей, то к седьмому, Юлиному поколению всего потомков Потемкина может быть более 7 тысяч! Многие из них живут за рубежом и даже не догадываются о своих русских предках: Фитцсиммонсы, Мак-Кини, Гербильские, Ожельские...
Но об этом я не думал, и «мурашки» у меня бегали, когда я общался с этими людьми, когда показывал им могилу Потемкина. Не знаю, может и потому, что та далекая история Херсона вдруг оказалась рядом, совсем близко.
 
Сергей Дяченко
2004