Рисующая воском

Елена Ульянова. В 1987 г. закончила херсонскую художественную школу. В 1993 – факультет иностранных языков херсонского педагогического института. Работала переводчиком. Изучала графический дизайн в университете Джорджии, США. Член Американской ассоциации прикладного дизайна. Член Европейского текстильного конгресса. Произведения Елены Ульяновой находятся в частных коллекциях Украины, России, США, Великобритании, Италии.
Сколько ее помню, Лена была увлечена английским языком. И время от времени рисовала. А год назад я внезапно попала в новый удивительный мир. Мир необыкновенной ткани. Мир картин, созданных на ткани. Мир изысканных вещей, которые хотелось поскорее примерить и носить… Все, что вы видите на этой странице, «нарисовано» на ткани руками херсонского мастера художественного текстиля Елены Ульяновой.

Лена, как профессиональный переводчик превратился в художника? Откуда появилась идея расписывать ткань?
Из необходимости. Когда мне надоело однообразие предлагаемой одежды, я начала шить. Но ткани, которые постоянно выпускаются легкой промышленностью, меня тоже не устраивали. В конце концов, я решила перекрасить саму ткань так, чтобы в вещи, сшитой из нее, чувствовать себя комфортно. Вот и все. Толчок был исключительно практический. Когда же занялась батиком, начала собирать всевозможную информацию, изучила истоки, технику, как ее воплощали в древности, какие существуют современные тенденции. И здесь мне помогло профессиональное знание английского языка: без него не было бы доступа ко многим источникам. Кроме этого, пришлось повторить курс химии средней школы, поскольку нужно, чтобы ткань после моих манипуляций оставалась прочной, долговечной, чтобы ее можно было стирать и носить.
Думаю, многие с восторгом носили бы вещи, сшитые из твоих тканей.
Конечно! Я и сама их ношу. Но все это делается не для того, чтобы вызвать восторг у окружающих. В творческий момент, мне кажется, заложено большое эгоистическое начало. В хорошем смысле слова. Нравится это или не нравится, главное, что оно реализуется, что заставляет и будет заставлять своего раба (если у тебя есть потребность что-то делать – ты раб этой потребности) творить. А кто-то, может, и порадуется.
Можешь ли сказать, что ты в совершенстве овладела своим искусством?
Это слишком смелое заявление. Здесь нет предела совершенству. Чтобы быть настоящим мастером, своим делом нужно заниматься каждый день. Это непрерывный бесконечный процесс. Если хочешь, чтобы хлеб пекся, надо руки держать в тесте. И я горжусь тем, что у меня есть собственные находки, которые я получила в результате практики.
Искусство батика требует использовать исключительно натуральный шелк?
Никаких ограничений, если говорить о батике как о технике, которая вовлекает в процесс горячий воск. Недавно я познакомилась с известным украинским модельером Викторией Гресь, и первое, что ее заинтересовало, можно ли сделать батик на шерсти. Конечно, можно. Просто ткань из грубой нити сложнее обрабатывать. А вот с эстетической точки зрения, на шелке получаются наиболее изысканные образцы искусства: здесь и блеск, и сдержанный блеск, и драпировка. Кроме того, натуральный шелк обладает одним замечательным свойством: соприкасаясь с кожей, он постоянно производит легкий пилинг, т.е. отшелушивает и стимулирует кровообращение. Даже Мерлин Монро утверждала, что секрет ее привлекательности состоит в том, что она спит голой на постели из натурального шелка. Вот так. Конечно, классический подход – это использование натуральных тканей и качественных красителей. Серьезно работать с анилиновыми красителями с текстильного комбината невозможно – во всем мире они считаются устаревшими. Чтобы сделать хорошую вещь на все 100%, в первую очередь, должны быть классные материалы. У нас представлено очень мало натуральной шелковой ткани, а ведь в мире существует огромное количество ее разновидностей! Например, шелк в виде мешковины. Мешковину я открыла для себя совершенно случайно, горячий батик на ней – это непередаваемо! Очень модно сейчас льняное полотно, но лен, каким бы классным и дорогим он ни был, все же остается колючим. Другое дело – шелк с фактурой льна. Я ткань приобретаю постоянно, обожаю разные фактуры - от полной гладкости до безумной волосатости – и всегда хочу это подчеркнуть.
А почему ты сама не шьешь из своих тканей?
Я жалкий модист. Наверное, у меня просто нет достаточного желания овладеть навыками шитья в той мере, чтобы не бояться испортить ткань. Вообще, нельзя совмещать разную работу. Чтобы начать шить, снимать порт-фолио, делать сайт, надо выключить сознание и настроиться на другую волну, а это очень трудно. Я всегда испытываю священный трепет перед началом новой работы. Панически боюсь переходить эту грань, но когда входишь в работу – живешь в состоянии эйфории.
Как происходит процесс «рисования» на ткани?
Художественный текстиль и просто рисование – разные вещи. Ткань очень капризна сама по себе и требует к себе внимания. Мое дело на 75% можно назвать ремеслом, здесь многое сопряжено с тяжелым физическим трудом. Творческие этапы вовлекают и технологические процессы - работу с химикалиями и горячим воском. Материал несколько раз нужно отстирать в правильном составе, высушить, провести ряд мероприятий, прежде чем я восхожу до собственно момента творчества. Долго вынашиваешь какую-то задумку и проходишь весь путь от ощущения идеи на чувственно-эмоциональном уровне до перенесения ее на ткань. У меня постоянно висят несколько кусков ткани перед рабочим местом. Какое-то время я на них просто смотрю, может, несколько недель. И неожиданно начинаю работать.
Откуда берутся твои мотивы?
Сложно сказать. Я никогда не любила рисовать легких бабочек, красивые цветочки-розочки-бутончики. Но пару лет назад была в горах, в лесу, почувствовала в воздухе весну на грани пробуждения, - и у меня началась серия весенних цветов, сделанных в необычном подходе. К этой теме я возвращаюсь и по сей день. Безумно люблю старый Херсон, одесскую архитектуру просто обожаю. Это два города, где с детства проистекала моя жизнь. Люблю людей рисовать. Не в классическом понимании портрет, а характер, настроение, ассоциации, которые у тебя этот человек вызывает. Это сложно, пока не многим могу похвастать. Люблю мотивы древних цивилизаций центральной Америки - инки, майя – даже не знаю, откуда идут эти отголоски.
Но увлечение могло бы так и остаться увлечением…
Когда я поняла, что мне есть что сказать, захотела, чтобы меня услышали. И решила созданные вещи сделать доступными для публики. Кроме того, у меня были большие заказы для индустрии моды. Их я создавала, зная, что они будут показываться, носиться, употреблены ценителями по назначению. Так что со временем, когда могла себе это позволить, сделала определенное количество вещей, которые представляли бы меня как автора.
То есть, все началось в Америке?
Гораздо раньше. Но пускай мои вещи говорят сами за себя. Они не лучше и не хуже от того, что я имею опыт работы в Америке. Просто в Америке был сильный профессиональный толчок, там мои работы были увидены, я получила первый большой заказ и успешно его выполнила. Мои способности были востребованы, а обстоятельства заставили работать с большим размахом.
А отношение к твоей работе здесь и там разное?
У меня есть основания считать, что у нас потенциально больше людей требовательных, с изысканным вкусом, умеющих ценить искусство и небезразличных к тому, что они приобретают и надевают на себя. Но у нас совсем другое отношение к художественному текстилю вообще. Я член нескольких ассоциаций по интересам, и информацию о том, что делается в мире, получаю регулярно. В Украине пока это направление не достаточно популяризируется. Например, у нас нет галерей, которые специализируются на художественном текстиле. А во многих станах они существуют. Вообще, то направление, в котором я работаю, достаточно проблематичное. Оно больше вызывает вопросов, чем восторгов. Мне кажется, наши художники лишены доступа к информации в широком смысле: какие существуют тенденции, как это принято подавать, в какие организации можно объединиться и что это дает. Может быть, это исходит от их пассивности, да и повседневных проблем хватает. Но я глубоко убеждена в том, что необходимо объединяться, проводить мероприятия, позволяющие собираться мастерам, работающим в одном направлении, делать выставки, показывать свои находки, видеть, как работают другие, обмениваться информацией, опытом, как-то двигать это направление, поскольку оно имеет самое широкое прикладное значение.
Например?
Можно делать много полезных и интересных вещей для широкого круга потребителей – от салфеток до штор. Причем каждая вещь будет индивидуальна, уникальна. А для того, чтобы человек захотел иметь такие вещи – нужно их чаще показывать. Может быть, отрез ткани, обработанный в определенной технике, имеющий определенный дизайн, на первый взгляд просто озадачивает. Но потом ты понимаешь, что его можно повесить как панно на стену или сшить из него платье, – это все подсказывает человеку опыт и воображение. Но большинство не будет тратить время и силы для решения этой задачи, а тянется за тем, что уже видели. Поэтому все необычное должно подаваться постепенно, поэтапно. Людям надо показать, как это может выглядеть, как это можно использовать, дать время подумать, привыкнуть к тому, что такое существует.
Поэтому в последнее время ты все чаще принимаешь участие в выставках?
У меня было 7 выставок в США. В этом году мои работы были на выставках в Одессе и Херсоне, на республиканской выставке в Киеве - и я этим горжусь. Надеюсь, что моя выставочная деятельность будет иметь большое продолжение. А пока я действую по принципу: делай, что должно, и будь что будет. Единственное и самое главное условие – непрерывно находиться в процессе, в постоянной работе.

Ликбез от Елены Ульяновой

Японцы – самые известные мастера в способах и методах работы с тканью, особенно с шелком. Существует легенда, что в Европу батик занесен представителями русской царской фамилии, в которой было принято практиковаться в умении расписывать ткань. После революции многие эмигрировали в Париж и принесли роспись шелка и работу на ткани как нечто, что может быть употреблено в одежде.

Батик – наиболее старая традиция работы с тканью. Суть процесса заключается в использовании горячего воска, который поэтапно блокирует волокна ткани и предотвращает попадание красителя на эти волокна. Таким образом создается изображение в батике – последовательно, от самого светлого к самому темному.

Тритик – способ окрашивания, при котором ткань предварительно сшивается.

Серти – японский термин, в нашей традиции эта техника называется холодный батик. Специальное вещество, так называемый «резерв», тонкой линией наносится на определенные участки ткани, образуя замкнутый контур. Каждый изолированный сегмент может быть залит определенным цветом.

Шибори – традиционное японское искусство окрашивания ткани, когда перед контактом с красителем ткань предварительно складывается и скручивается. Существует ровным счетом 1600 способов манипуляций с тканью, в результате чего получается 1600 самых разнообразных эффектов.

Икат – окрашивание ткани, в которую предварительно завернуты и зажаты предметы разной геометрической формы, например, камни, зернышки, пуговицы.

Лариса Жарких
2002