Семен Стругачев: я люблю быть неузнаваемым

Семен, как вы оказались в этом проекте? И как стали Швондером?
Дело в том, что меня очень хорошо знал режиссер Анатолий Афанасьевич Морозов, мы ког¬да-то работали в одном театре, и Швондера я уже играл – Морозов ставил «Собачье сердце» 15 лет назад в театре Ленсовета. Сначала уговаривали меня играть Шарикова. Да, именно Шарикова. Но я человек очень занятой и сказал, что не могу, что у меня очень много работы: везде большие роли – и в антрепризе, и в театре, очень много нагрузки, поэтому если вы согласны, чтобы я сыграл того же Швондера – я приеду. Они подумали и согласились. Согласился и я, потому что знал, что это будет хороший спектакль. Ребята долго репетировали, и когда я приехал, то понял, что спектакль есть, спектакль хороший, и я с удовольствием буду работать – пока меня не выгонят. Я ввелся практически за одну репетицию.
Ваш Швондер действительно замечательный…
Он немножко другой, чем в фильме. Его можно сыграть смешного, можно сыграть страшного, так, чтобы понимать, что к власти пришли швондеры и столько лет эти швондеры с огромнейшим государством развлекались…
А фильм в работе не мешал? Ведь многие воспринимают его как эталон.
Нет. Я совершенно не согласен с трактовкой Карцева – он настолько облегчил эту команду Швондера – все такие идиоты. Команда может быть и идиотская, но этой идиотской командой должен командовать, вести ее в жизнь абсолютно не дурак – человек, который заинтересован в разрушении и делает это лихо. Поэтому в фильме Швондер получился очень обаятельный – Карцев есть Карцев. А здесь в решении это нормально – кто-то же черную силу должен нести.
В каких проектах Вы заняты?
Я буду сниматься в апреле в Киеве на студии СТС в главной роли. В июле-августе буду сниматься в Америке, тоже в главной роли. Писательница Урицкая написала «Веселые похороны», будет сниматься американское кино – не обязательно для эмигрантов, просто для нерусскоязычных – можно так сказать. Мы будем на английском говорить. Я буду играть художника из России. Очень много работаю в театре Ленсовета. К сожалению, сейчас работать в театре невыгодно: зарплата нищенская, запросы уже другие. А чтобы работать и зарабатывать, нужно или бросать театр, или напрягаться так, как напрягаюсь я – потому как театр бросить не могу. Ну, не получается. Многие известные артисты спрашивают: «Ты еще работаешь в государственном театре?». Я говорю: «Да». – «Ну, ты вообще просто!..». А у меня в театре четыре главных роли, и спектакли очень часто идут. При этом еще ездить умудряюсь – проекты, типа таких, за которые не стыдно. Сейчас выпустился спектакль, 21 марта премьера в Питере – пьеса по Шизвеллу, который написал «Тутси» – известный американский драматург. Я там тоже в главной роли, но там посложнее роль – со сцены вообще не уходишь. Мне кажется, что этот спектакль удался, потому что мы его немного прокатили по Волге – в Волгограде, публика была в восторге.
Вам часто надоедают вопросами о фильме, с которого вас стали узнавать?
Это нормальный вопрос, вопрос всегдашний. Его я всегда жду, и у меня уже заготовлен ответ. Фильм «Особенности национальной охоты» принес мне известность. После этого мне стали все предлагать выпить, закусить, посидеть в компании. Но чтобы печень еще немножко пожила – нужно уметь отказываться. Поэтому я чаще всего отказываюсь. Еще есть вопрос: пили ли мы в кадре? Нет, в кадре мы не пили, потому как столько выпить невозможно. Более того, если выпьешь сейчас, через 10 минут нужно другой кадр снимать – и несовпадение кадра совершенно, лица другие. Поэтому мы решили пить воду, а уж после съемок, конечно же, оттягивались, у нас хорошая была компания – люди, умеющие пить, веселиться отдыхать и любить друг друга.
А вопрос-то был другой. Вас стали ассоциировать с вашим героем…
Сейчас уже поменьше. Но я к этому нормально отношусь. Во-первых, я благодарен судьбе, потому что эту роль должен был играть Александр Лыков, который сыграл Казанову в «Улицах разбитых фонарей», но по случаю и по счастью для меня, он отказался от этой роли, потому что должен был сниматься в другой картине у Германа. Потом его еще и Герман «кинул»… Но я счастлив, что имею такой нос, потому что режиссеру нужен был именно такой шнобель, он посмотрел по фотографии и сказал: «Значит, будет играть Стругачев». А так бы все было по-другому. Счастливый случай.
В вашей жизни много было счастливых случаев?
Да. Я только на судьбу-то и надеюсь. Как бы я ни старался раньше устроиться в театр Ленсовета – мне не удавалось. А именно в 1988 году, когда уже по второму кругу пошел – меня уже пригласили официально. Это длинная история, она много раз уже описывалась. Судьба. Случайно приехали на гастроли, посмотрел Владимиров, пригласил – а я не собирался вообще уже никуда ехать, мне понравилось работать в Самаре, а до этого работал во Владивостоке, Куйбышеве, Горьком, Петрозаводске – это был мой пятый театр. Поэтому я – провинциальный артист, которого судьба вела по жизни – я понял, что ее опережать нельзя. Если опередишь – все равно тебя на круги своя вернет, и придется опять свой кавказский меловой круг сделать. Сейчас я снялся у Бортко в «Мастере и Маргарите» – это тоже судьба. Я вообще не показывался, пока меня не пригласили, именно на эту роль почему-то – я думал, что должен какого-то смешного играть, а пригласили именно на Левия Матвея. Было пять претендентов, и я совершенно не ожидал, что меня утвердят. И вдруг утвердили, месяца через полтора... Мне кажется, что я очень удачно сыграл эту роль, и может быть, судьба еще позовет меня в кино. С другого ракурса меня будут снимать и может быть – заглянут в мою страдальческую душу.
Амплуа комика надоело?
Нет, почему? Просто я острохарактерный. В кино, в отличие от театра, нужны типажи, к сожалению. А я люблю перевоплощаться, я люблю быть неузнаваемым – для меня это стихия. Играть самого себя неинтересно – кому ты нужен? А артисты сейчас привыкли играть «Я» в предлагаемых обстоятельствах, не тратясь ни на что, даже на грим, даже не переобуваясь, к сожалению, – из одного сериала переходят в другой. Это плохо, я считаю, это неправильно. Поэтому я сложный артист и не очень удобный для некоторых режиссеров с пэтэушным образованием. Сделать кино сегодня может любой, но не каждый имеет талант. Они даже не ходят в театры! Не смотрят на артистов! Они выбирают по типажам – вот что самое страшное…