Георгий Петров: увидеть красоту

Несмотря на мороз, день 9 февраля был в Херсонском художественном музее им. А. Шовкуненко теплым, радостным и лучезарным. В этот день открылась выставка художника Георгия Петрова. «Я хочу передать людям ту красоту, которую вижу», - говорит художник. И эту красоту он видит в природе, поэтому неудивительно, что его любимыми жанрами стали пейзаж и натюрморт.
Несмотря на возраст (19 января Георгию Петровичу исполнилось 85 лет) художник остается молод душой и продолжает любимое дело. Присмотритесь внимательно: на выставке представлен натюрморт, датированный этим, 2012-м годом. Впрочем, экспозиционный отдел музея постарался максимально полно отразить все грани творчества Георгия Петрова, среди 159 работ есть картины и самые ранние - и последние, и пейзажи - и натюрморты, и акварель - и масло. Все очень эмоциональные, образные, поэтичные. Глаза разбегаются, душа радуется.
По привычке, Георгий Петрович был немногословен – зато чуть ли не каждый из присутствующих хотел сказать о нем слово: и сотрудники музея, и коллеги, и друзья, и просто гости. Называли его поэтом среди художников, констатировали, что «соловей не мог не петь», говорили об «энергосбережении души». Но самое яркое впечатление оставили слова Барбары Бурской, учительницы польского языка из Люблина, которая сейчас работает в Херсоне – говорила она по-польски, но ее восторг был понятен всем без переводчика. Акварели Георгия Петрович а просто покорили нашу гостью. И неудивительно – ведь это его любимое дело, хоть очень непростое, требующее очень тонкого чувства цвета и безупречного владения инструментом.

Георгий Петрович, как часто Вы сейчас пишете картины?
Нельзя сказать, что каждый день, но систематически работаю. Бывают у меня и отвлечения, и увлечения, особенно рыбалкой в летнее время (сейчас в зимнюю пору я на рыбалку не хожу – раньше ходил). Очевидно, в свободное от рыбалки время я пишу...
А на рыбалке?
Когда не клюет, я «пишу» глазами. Я наблюдаю, не теряю времени даром. Во многие работы я по воспоминаниям вводил некоторые детали, которые наблюдал 15-20 лет назад, и они врезались мне в память. Вот небо не получается – а потом вспоминаю состояние, которое в прошлом когда-то видел. Чувствуешь, когда этого не хватает – и пишешь.
А рисуете Вы с детства?
Пожалуй, да. Мать у меня погибла очень рано, мне было три года, когда она утонула в Волге. Потом отец женился, мачеха как из сказки была – запрещала рисовать. Если что в доме обнаружила – в лучшем случае прятала, в худшем – летело в печь. Поддерживала мои интересы бабушка, родная мать моего отца, она и покупала мне краски. Во время войны, когда мне было 14 лет, я поступил на работу в паровозное депо - 2 года работал там. Сначала был учеником токаря, потом токарем 3-го разряда, а потом меня неудержимо потянуло учиться. Я увидел в местной газете объявление о том, что Саратовское художественное училище принимает студентов на живописно-педагогическое, театрально-декоративное и скульптурное отделения. Я тайно от родителей подал заявление, тайно сдавал экзамены. Одна из картин на этой выставке, «Венчание», написана недавно, но идея родилась еще в 1944 году, когда я учился на 2-м курсе. Мне просто понравился этот обряд, красота его, обстановка, вся эта церковная утварь, наряды еще петровских времен (церковь, в которой проходила служба, была заложена еще при Петре І). В то время Сталин немного дал свободу верующим людям, некоторые церкви открылись, но все равно антирелигиозная пропаганда была сильна. Так что за интерес к церковной тематике и мне досталось, и учителям. А директор искал повод меня из училища выгнать. Потом все было в жизни: документы украли, было негде жить, я бродяжничал, ночевал в стогах сена, по подъездам, из дома не помогали, потому что мачеха, а отец больной был. Слава Богу, благодаря одной женщине все-таки выхлопотали документы – у меня дома в Энгельсе сохранилась метрика, согласно которой мне сделали новые... Я все время работал. Два года - на Саратовском авиационном заводе. Там, на заводе, соорудил себе этюдник хороший. После работы ребята на танцы, а я – рисовать. И потянуло в училище. Так что после этих всех перипетий я окончил училище только в 1953 году, хотя поступил в 1944-м.
А в Херсон-то каким ветром занесло?
Сюда я приехал к родной бабушке моей матери. Я же не знал родственников, которые жили в Цюрупинске и в Херсоне. Приехал в гости, мне понравилось. Познакомился с местными художниками, показал свои этюды, мне предложили приехать. И тогда я с радостью бросил школу, в которой работал после училища (я без направления поехал в глухое село, там год поработал, но почувствовал, что это не мое), и в 1955 году приехал сюда. В Херсоне меня хорошо приняли (я стал одним из первых кандидатов в Союз художников), но было плохо относительно заработков. Два года даже на телестудии работал…
На выставку пришло очень много молодежи. Нравится ли Вам то, что создают молодые художники?
Много есть молодых интересных художников. А вот «фокусы», которые считают современным искусством, порой мне не совсем нравятся – оно умышленно уводит в сторону от реализма. И оно покупается за большие деньги, и такие выставки поощряются. Но я радуюсь тому, что не умирает реалистическое искусство. Я восхищаюсь тем, что вижу

Лариса Жарких
Фото Онеги Лещук
2012