Танцующие звезды

Игорь, как Вам удалось попасть в проект «Танцы со звездами»?
По своей непосредственной специальности. Когда шел отбор тренеров к звездам, то в первую очередь обращались в профессиональные организации танцоров, в том числе и в Украинский совет танцев. Но с руководителем нашей организации Иреной Бузь долго не могли связаться – она постоянно судит чемпионаты Европы и мира и в начале сезона постоянно была в разъездах. Танцоров собирали повсюду – ходили даже по киевским клубам. Получилось так, что Ольге Сумской сначала подобрали другого партнера – по росту он ей подходил, но ему было всего 20 лет. Она шутила: сыночек и мама. Тогда руководство канала «1+1» решило подбирать пары под определенный образ, и стали искать для Сумской смуглого знойного «мачо». Наконец-то в середине августа удалось связаться с Иреной. «Горячий, знойный, южный? Есть, – говорит. – Как раз южанин, из Херсона». Когда мне позвонили, мы с нашим ансамблем, с детьми были на море. Все лето то на национальных сборах, то на турнирах были, то с концертами по побережью гастролировали. Я был настоящий «латинос»: черный, лохматый. После звонка поехал в Киев на кастинг.
И кастинг прошел успешно...
Я станцевал небольшой этюд в одиночном исполнении, и у меня взяли интервью. Потом мне сказали, что приняли решение, услышав мой ответ на вопрос, с кем бы мне хотелось станцевать. А я совершенно искренне сказал: «Мне все равно, главное, чтобы это была женщина». Дело в том, что в тот момент Руслана Писанка и Надя Мейхер были без партнеров, а Ольга Сумская требовала замены партнера. Они все такие специфические дамочки. «Ну хорошо, – говорят, – у нас три кандидатуры, какой бы танец вы с ними станцевали?» Я сказал, что с Сумской – румбу – она такая шикарная дама, с Надей Мейхер – ча-ча-ча, это танец-заигрывание, приставание к девушке, а с Русланой Писанкой самбу – это вообще самая лучшая женщина, с которой самба будет смотреться эффектнее всего. Они удивились: «Как самбу? Мы думали что-то помедленнее». – «Нет, самбу. Если грамотно подойти – это очень легкий и очень эффектный танец». И это сыграло свою роль. Оказывается, многие претенденты отказывались танцевать с Русланой из-за ее полноты. А потом продюсер телеканала сетовал: почему, мол, вы сразу его не нашли, почему морочили голову Сумской с этим мальчиком? Вот так в середине августа меня с моря «выхватили», 16-го я прошел кастинг, 18-го вернулся к Оле и детям на море, и в тот же вечер звонок: «Вы прошли кастинг, поздравляем. Можете быть завтра в Киеве?».
Все остальные танцоры – столичные?
Нет. Коля Коваленко – из Черкасс. Он тоже член Украинского совета танца, тоже Ирена Бузь его рекомендовала. Очень своеобразный парень, они так гармоничны вместе с Русланой Писанкой. Хотя Коля сейчас больше бизнесмен, ездит на шикарном Мерседесе. У него большой коллектив, 13 филиалов в городе, он работает как администратор, менеджер, а преподают его жена и ученики.
Как Вам работалось с Ольгой Сумской?
Она очень своеобразная барышня. Но в плане работы единственной проблемой была ее занятость – постоянные интервью, записи передач… Чем популярнее, тем работы больше. Выходных просто не было – или концерт в другом городе, или тренировка со мной. С семьей она практически не виделась, маленькую дочку отправили к бабушке, она все время по телефону звонила, плакала: «Мама, я уже соскучилась». Муж ее, Виталий Борисюк, тоже постоянно на съемках.
А в плане профессиональном?
Работоспособность у Оли, конечно, бешеная. Она в то время снималась в новогоднем музыкальном фильме «Звездные каникулы» с участием Киркорова, Софии Ротару, Меладзе, играла одну из главных ролей и должна была постоянно фигурировать в кадре. С 8 утра она на съемочной площадке, а в 8 вечера я ее забирал с «Укртелефильма», и с 9 до полуночи, до часу мы занимались. Когда за ней приезжал муж, мы все пытаемся что-то вытанцевать, выучить. Часто занятия «выпадали» – Оля просто физически не вытягивала, такая нагрузка бесследно не проходит. Она подвижная, растанцованная, но здесь нужно было заниматься так, как Наташа Могилевская: по 5-6 часов каждый день. Наташа отменила многие концерты, а на те, которые были заранее запланированы, ездила вместе с Владом, работала. Даже в условиях требовала репетиционный танцевальный зал. Нам в этом плане было сложнее. Бывало, мы вырывали день, когда на съемочной площадке был выходной, – и часов 5 в зале занимались. Это были такие радостные дни! А в другие дни вообще не получались репетиции. Но, конечно, трудолюбию Сумской надо отдать должное. Я сейчас детям привожу ее в пример.
Приятно общаться со звездой?
Она очень приятный человек, очень милый. Вообще не скажешь, что это звезда. Зная, что у меня нет стиральной машинки, предложила: «Давай свои вещи, футболки – я буду помогать тебе». У меня, конечно, был шок, говорю: «Оля, ты для меня звезда, заслуженная артистка, если надо, я пойду в прачечную». Настолько она женственная, добрая. Я точно так же общаюсь своей Олей, можем обсуждать любую проблему.
Обе Оли – Ваша жена и Ваша партнерша – знакомы?
Моя Оля даже помогала Оле Сумской танцевать – женская пластика все-таки. Хотя по проекту это вроде бы нельзя было делать. Как-то моя Оля приехала в Киев потренироваться со мной, чтобы вместе выступить на концерте. Мы как раз занимались в зале, когда пришла Ольга Сумская. Она была просто счастлива: «Олюсечка, сейчас ты меня научишь танцевать!» Меня в сторону: «Не надо мне ничего показывать! Оля, как мне руку вести, как мне ногой сделать?» И еще «жаловалась» на меня.
А ведь многие искренне считали, что с Сумской у Вас роман…
И неудивительно. Мы этому еще и подыгрывали, чтобы зрителю было интереснее. Появлялись очень часто вдвоем на киевских тусовках, это вызывало бурный шок – где-то я ее обнял, где-то в щечку поцеловал. Но первым делом я свою Олю предупредил: «Я люблю только тебя, но это шоу, игра, и я буду играть, поэтому будь готова ко всему». Мы такую интригу закрутили на пол-Киева, что слухи дошли до свекрови Ольги Сумской, она звонила: «Я Виталику все расскажу!». А Виталик сам актер, он все понимал, что это нужно для пиара. Но иногда даже режиссеры и продюсеры верили, что у нас возникают какие-то отношения. Многие, встречая Олю в Херсоне, сочувственно старались обходить эту тему стороной, мол, Игорь попал в лапы Сумской. Она рассказывала мне – мы так смеялись.
Но вернемся к танцам…
У нас репертуар был достаточно серьезный, лирико-драматический: от нежного, чувственного до быстрых танцев. Это давало возможность постепенного развития, для Оли это было удобно. Но уже танго, танец с ножами, начал просто грузить. У нее начались серьезные съемки, интервью, времени катастрофически не хватало. Тем не менее, с каждым разом качество танца Оли улучшалось и хотелось создавать более интересное, более драматичное...
А с драматизмом Вы не перестарались?
Мы перестарались на тренировках, Оля стала сильно уставать, плюс нехватка техники – мы очень мало занимались. Многое приходилось делать просто через силу, через мышечную нагрузку. Поэтому она и говорила: «Ну что, будем выезжать на таланте!». Я видел, что в тот момент у нее на танцы просто не оставалось времени, и чувствовал, что в этот момент ей действительно танцы в тягость. Но Олин звездный статус и мое серьезное отношение к танцам не давали нам повода сделать простенький легенький танец, хотелось показать что-то невероятное, с поддержками, трюками.
Танцы у вас были действительно очень красивые.
Если бы еще их и вытанцевать… Судьи это замечали, их комментарии были абсолютно правильные. Разве что замечание, что мы танцевали «что угодно, только не медленный вальс»… По международным правилам, разрешается делать три поддержки во время танца, что мы и сделали. А так, в принципе, мнение судей было абсолютно правильное.
Что было самым сложным в проекте?
Расставаться с новыми друзьями, осознавать, что я не буду с ними общаться. Мы по очереди тренировались в 3-4 залах, сдружились. Это настолько милые и добрые люди. Мы много помогали друг другу. Зная, что я специалист в этой области, они спрашивали у меня обо всем, вплоть до того, как правильно шить танцевальные костюмы, какой темп музыки должен быть (я предложил сделать для Русланы Писанки танец чуть медленнее – зрители этого не почувствуют, а ей будет танцевать легче). В основном, ребята слишком молоды, сами танцуют, но не вникают в мелочевку.
Получается, был самый опытный?
Самый взрослый. У меня уже был опыт и тренерский, и судейский, и в плане технического оснащения музыки, танца. Поэтому для всех был, шок, когда мы с Олей «вылетели». Все знали, что мы действительно до часу ночи тренируемся, серьезно ко всему подходим.
Это зрители подвели.
Оля правильно сказала, что самый голосующий контингент у Зеленского, Козловского и Могилевской. Некоторые зрители даже не смотрели передачу, а просто «пуляли» sms-ки на адрес своего кумира. Я уверен, что добрую половину рейтинга нашей пары создали херсонские зрители – голосовали наши ученики, знакомые, голосовали за меня, и я им очень благодарен за это.
То есть, самая активная группа – молодежь, и их кумиры остаются? Потому-то Борсюк и покинул проект первым?
Все это прекрасно понимали, и Толик сам этого хотел. Он настолько хороший человек – при том, что на экране в своих передачах такой конкретный и кусучий, в жизни – душечка. Его любят все, и Зеленский не зря спросил, можно ли вернуть Борсюка. Толик не ожидал такой реакции от нас. Его не хватало в этом шоу, он так разряжал обстановку, мог выкинуть любой прикол – и ему это прощалось.
Есть желание повторить свои танцы, но уже вместе с женой?
Обязательно. Это огромный труд, это бессонные ночи, которые я провел сидя за магнитофоном, прослушивая каждый акцент, каждый ритм, подбирая каждое движение, протанцовывая за себя и за партнершу каждый трюк. Нельзя, чтобы этот труд в никуда исчез.
Вы довольны всем, что получилось?
Нет. Я не знаю, какое отношение было у администрации проекта, но в первом танце началось все с музыки. Нам подобрали не медленный вальс, а блюз, а потом аранжировщик (великолепный специалист!) его просто переворотил, сделал другой ритм. Сделать песню Тины Кароль «Выше облаков» медленной!.. Я приходил к музыкантам, дирижерам и просил, чтобы какой-то фрагмент они сыграли медленнее, где-то выделили акценты. Следующий этап – это костюм. Мне фрак шил настоящий профессионал. А что касается платья Сумской, я предлагал совсем другие идеи. Одежда должна подчеркивать достоинства и скрывать недостатки, а танцевальный костюм должен быть втрое надежнее, чем обычный. Мы все это методом проб и ошибок прошли. Но, видимо, танцевальные костюмы эта мастерская не шила. Олю затянули в сетку, засыпали камушками, а бабочки еще больше поднимали плечи, чего быть не должно. Многие костюм Оли в медленном вальсе забраковали, потому что она была вся зажата.
Значит, был конфликт?
Я раздавал свои идеи, наработки – но к моим советам не прислушались. Потом, когда у меня все же спросили, как надо было шить, я сказал, что уже деньги буду брать за свои идеи. Это вызвало недовольство, у дизайнера была истерика – вот, мол, приехал из какого-то Херсона и учит нас шить. Это дошло до администрации, меня пытались отчитать, как мальчика. Я же ответил, что уже 10 лет танцую шоу и знаю, что нужно для того, чтобы зрителю было интересно. Вы можете снимать шикарные фильмы, вы знаете, когда какую камеру включить, как свет дать, чтобы получилась красивая картинка, но в плане ваших советов по поводу танцев – что танцевать, какие трюки делать, какую одежду надевать – тут уж я не считаю вас специалистами.
А это не стало причиной столь быстрого вылета.
Чувствую, что стало. Потом и Оля не заставила себя долго ждать. Когда наш вальс Литвинов охарактеризовал как «не вальс, а непонятно что», сразу после эфира из-за судейского стола его выхватили Олин муж и его друг – оба метра два ростом, накачанные – общались очень деликатно, вежливо, все на людях было: «Ты можешь ставить любые оценки, но учти: здесь танцует женщина, которая никогда в жизни раньше не танцевала бальные танцы, для нее это подвиг, и вообще, вальс это или не вальс – вопрос спорный». Плюс я сам был не в хороших отношениях с Литвиновым – еще на конкурсной площадке я ему высказывал все, что думаю о том, как достаются места в бальных танцах. У Литвинова началась паника, он подбежал к администратору, сказал, что на него наехали друзья Бондаренко и Сумской, угрожали расправой, и он больше не будет судить. Продюсер потом так и сказала, что Виталик нам очень сильно подпортил репутацию. И плюс ко всему недостаточные тренировки – Оля была просто еще не готова к танцам. Все ждали от нее души, гармонии, чувств – а она только контролировала пластику и последовательность движений.
Самый запоминающийся эпизод из всей этой звездной эпопеи.
Мы приходили на генеральную репетицию на студию Довженко, когда только выставляли свет и еще не было оркестра, участники собирались вместе и каждый рассказывал приколы из своей танцевальной практики – на экране в момент репетиций мы видели далеко не все.
Как появился шлем на Сумской?
Я был уверен во всем, но сказал:
– Будет трюк, где я тебя перекручиваю, ты падаешь вниз головой – и буквально в 10 сантиметрах от земли я тебя останавливаю.
– Ты что, это ж опасно, головой можно удариться!
– Ну да, если надеть какой-нибудь шлем – было бы безопаснее, – пошутил я. – Риск есть во всем.
– А давай какой-то шлем найдем!
Когда я шел на тренировку, видел, что рядом ремонтировали асфальт, и ребята работали в оранжевых касках. Послали мальчика, за бутылку и автограф Сумской он «выбил шлем» – и он появился на экране. Подобные моменты возникали постоянно. Просто присутствие камеры обязывало раскручивать шутки дальше. Хотелось чудить, начиналась игра.
«До свиданья» – это тоже игра?
Было серьезнее. Были моменты, когда она реально убегала из зала и метала в меня ножи, потому что я уже достал ее танцами в полпервого ночи. Это прокатывание на полу мы тренировали уже 15-й раз, у меня дико болели локти, были гематомы на локтях. Я боялся момента выступления, думал: ну, еще раз нужно прокатиться – и больше мы таких трюков делать не будем. Получилось, конечно, эффектно.
После шоу узнают в лицо?
Я на площадке и в жизни – очень разный. Но как-то в Киеве за спиной слышал: «Это же из проекта танцы со звездами! Он с Сумской танцует». Часто после эфира зрители выходили, общались, фотографировались со звездами, и мне было приятно, когда ко мне тоже подходили, фотографировались, брали автограф и говорили, что понравился наш номер. А один раз Оля даже обиделась, когда девушка подарила цветы именно мне – такие шикарные розы. Я говорю девушке тихонько: «Может, Оле?». А она еще так громко: «Нет, именно Вам, Вы мне так понравились». Она отошла, я говорю Оле: «Возьми, тебе больше цветы идут». Она обиженно отказалась: «Нет, это тебе подарили». Мне было жутко неудобно.
Но всему есть свой конец…
Я наконец-то вернулся к своим ученикам, к своей жене и партнерше. Хочу отдать должное своей Оле и снимаю перед ней шляпу – работать за двоих, не растерять ни одной пары и даже приумножить состав – это было намного сложнее, чем научить Олю Сумскую танцевать. Я рад, что вернулся к своей любимой работе.